Спецприемник для иностранных граждан
Адреса спецприемников иностранных граждан в РФ по всем городам
Условия пребывания иностранных граждан в спецприемниках регламентируются Постановлением Правительства РФ № 1306 «Об утверждении Правил содержания (пребывания) в специальных учреждениях Федеральной миграционной службы или ее территориального органа иностранных граждан и лиц без гражданства…».
Что такое спецприемник?
Спецприемник —это учреждение в Российской Федерации, где содержаться лица, приговоренные к административному аресту. Спецприемники входят в структуру МВД РФ.
С 01.01.2014 года иностранные граждане, которые пребывают на территории Российской Федерации на нелегальном основании — до момента их высылки переведены из спецприемников — в специальные учреждения для временного содержания иностранных граждан ФМС России (СУВСИГи).
Читайте также статью ⇒ Снятие с учета по месту пребывания иностранного гражданина в 2019.
Иностранные граждане, пребывающие в спецприемниках
Иностранные граждане могут попасть в спецприемник, к примеру, за мелкое хулиганство, пьяный дебош или нарушение ПДД. Как правило, почти 90 % поступающих в спецприёмник — это люди, оказавшиеся за бортом жизни у себя на Родине, и в России. Эти иностранные граждане уклоняются от постановки на миграционный учет, попадают в поле зрения полиции. Социальное положение контингента может быть самым разнообразным — от хронических алкоголиков, не заплативших за услуги вытрезвителя, до вполне приличных бизнесменов. Еще сюда свозят людей, несогласных с режимом.
Процедура помещения в спецприемник
Процедура помещения арестованного в камеру начинается с осмотра дежурным фельдшером. Фельдшер осматривает доставленного в спецприёмник, интересуется жалобами на здоровье. Существует перечень заболеваний, в том числе и хронических (например язва или астма), больным которыми противопоказано содержание в спецприёмнике. Затем задержанный должен предъявить имеющиеся у него: справку из адресного стола, паспорт, постановление судьи. Вещи и ценности, в том числе шнурки, арестованный сдает дежурному. Все металлические предметы также отбирают на входе. Любой доставленный в спецприемник имеет право на один звонок родственникам или доверенному представителю интересов. Родственникам разрешено передавать в камеры продукты питания. Перед помещением в камеру задержанных снимают на фотоаппарат или видеокамеру: анфас/в профиль, имя/фамилия/адрес. Лица, доставленные в спецприёмник, как правило, помещаются в камеры по три — шесть человек. Иногда, при переполнении учреждения, приходится уплотнять содержащихся. В период пребывания задержанные, администрацией им предлагается на выбор — убирать снег на территории вокруг спецприёмника, мыть посуду, раздавать пищу.
Условия содержания иностранцев в спецприемниках
Мигрантам, которые в спецприемниках ждут депортации из России, предоставят одежду и обувь, а также дадут сухой паек «в дорогу» до госграницы. Федеральная миграционная служба (ФМС) России разработала соответствующие поправки в постановление правительства РФ, которое устанавливает правила содержания иностранных граждан в спецприемниках. В ведомстве говорят, что гастарбайтеры часто ожидают выдворения в изношенной одежде и обуви и у большинства из них нет денег, чтобы купить себе продукты в дорогу. Ранее мигранты в знак протеста против ужасных условий содержания в московском спецприемнике резали себе вены, а Совет по правам человека при президенте России (СПЧ), проведя проверку, призвал ФМС улучшить качество жизни депортируемых. При этом ежегодно из федерального бюджета расходуется около 3 млрд рублей на содержание в спецприемниках и депортацию нелегальных мигрантов.
Читайте также статью ⇒ Как продлить миграционную карту без выезда в 2019.
Центры временного содержания иностранных граждан
| Территориальные органы МВД России, в котором расположены Центры | Адрес местонахождения |
| МВД по Республике Башкортостан | г. Уфа, ул. Гурьевская, д. 41В |
| МВД по Республике Бурятия | г. Улан-Удэ, ул. Ботаническая, д. 71Б |
| МВД по Республике Дагестан | г. Махачкала, ул. Бейбулатова, д. 16 |
| МВД по Республике Ингушетия | г. Магас, ул. 65 лет Победы |
| МВД по Кабардино-Балкарской Республике | Прохладненский район, поселок Придорожное, д. 11 |
| МВД по Республике Калмыкия | Юстинский район, поселок Цаган Аман, ул. Отхонова, д. 50 |
| МВД по Республике Коми | г. Ухта, поселок Водный, ул. Советская, стр. 1, 12 |
| МВД по Республике Марий Эл | г. Йошкар-Ола, ул. Комсомольская, д. 147А |
| МВД по Республике Мордовия | г. Рузаевка, ул. Чичаева, д. 3 |
| МВД по Республике Саха (Якутия) | г. Якутск, ул. Воинская, д. 1/1 |
| МВД по Республике Северная Осетия-Алания | Пригородный район, станица Архонская, ул. Владикавказская, д. 27 |
| МВД по Республике Татарстан | г. Казань, ул. ЭШ Урам, д. 8 |
| МВД по Удмуртской Республике | Воткинский район, деревня Кудрино, ул. Юбилейная, д. 6 |
| МВД по Республике Хакасия | г. Абакан, ул. Вяткина, д. 1 |
| МВД по Чеченской Республике | г. Грозный, ул. А. Шерипова, д. 20А |
| МВД по Чувашской Республике | поселок Новое Атлашево, ул. 70 лет Октября, д. 1, пом. 2 |
| УМВД России по Забайкальскому краю | г. Чита, ул. Автостроителей, д. 4А |
| УМВД России по Камчатскому краю | село Коряки, ул. Геологов, д. 18 |
| ГУ МВД России по Красноярскому краю | Берёзовый район, 1-й км автодороги Красноярск-Железногорск |
| ГУ МВД России по Пермскому краю | г. Пермь, ул. Ласьвинская, д. 98 |
| УМВД России по Приморскому краю | г. Артём, ул. Кащирская, 21 |
| ГУ МВД России Ставропольскому краю | г. Георгиевск, ул. Октябрьская, д. 149, к. 2 |
| УМВД России по Хабаровскому краю | г. Хабаровск, ул. Репина, д. 3 |
| УМВД России по Амурской области | село Белогорье, ул. Рёлочная, д. 5 |
| УМВД России по Астраханской области | село Осыпной Бугор, Астраханский переулок, д. 1 |
| УМВД России по Белгородской области | поселок Батрацкая Дача, ул. Центральная, д. 10 |
| УМВД России по Брянской области | деревня Летошники, ул. Шоссейная, д. 44 |
| УМВД России по Брянской области | поселок Речица, ул. Погаская, д. 25 |
| УМВД России по Владимирской области | г. Владимир, ул. Электрозаводская, д. 12 |
| ГУ МВД России по Алтайскому краю | г. Барнаул, ул. Витебская, д. 1 |
| ГУ МВД России по Волгоградской области | г. Волгоград, ул. Краснополянская, д. 17 |
| ГУ МВД России по Воронежскй области | село Старая Ведуга, ул. Победа, д. 132 |
| УМВД России по Ивановской области | г. Фурманов, ул. Наримановская, д. 12 |
| ГУ МВД России по Иркутской области | г. Ангарск, квартал Южный массив, д. 2 стр. 1 |
| УМВД России по Калужской области | поселок Якшуново, ул. Школьная, д. 2 |
| ГУ МВД России по Кемеровской области | г. Кемерово, ул. Бийская, д. 37 |
| УМВД России по Кировской области | г. Киров, ул. Шинников, д. 6А |
| УМВД России по Костромской области | г. Кострома, Рабочий проспект, д. 72А |
| УМВД России по Курганской области | г. Курган, ул. Пархоменко, д. 61 |
| УМВД России по Курской области | деревня Авдеево, д. 75 |
| УМВД России по Липецкой области | г. Липецк, ул. Гришина, д. 12 |
| УМВД России по Магаданской области | г. Магадан, ул. Южная, д. 3А |
| УМВД России по Мурманской области | поселок городского типа Кильдинстрой, Кильдинское шоссе, д. 13 |
| ГУ МВД России по Нижегородской области | г. Нижний Новгород, ул. Замкнутая, д. 26 |
| УМВД России по Новгородской области | деревня Новоселицы, военный городок №1 (в/ч №2258), стр. 11 |
| ГУ МВД России по Новосибирской области | г. Новосибирск, ул. Палласа, д. 1/3 |
| УМВД России по Омской области | г. Омск, ул. 2-я Солнечная, д. 27 |
| УМВД России по Оренбургской области | село Алабайтал, Белявинскй район, ул. Камчатская, д. 5 |
| УМВД России по Орловской области | г. Орел, ул. 1-ая Пушкарная, д. 21А |
| УМВД России по Пензенской области | Городищенский район, село Русский Ишим |
| УМВД России по Псковской области | г. Псков, ул. Новгородская, д. 7 |
| ГУ МВД России по Ростовской области | г. Новочеркасск, ул. Балочная, д. 35 |
| ГУ МВД России по Ростовской области | Неклиновский район, село Синявинское |
| УМВД России по Рязанской области | г. Рязань, ул. Чкалова, д. 26Б |
| ГУ МВД России по Самарской области | г. Тольятти, ул. Новозаводская, д. 7А |
| ГУ МВД России г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области | г. Санкт-Петербург, Кингесеппское шоссе, д. 51 Литер А |
| ГУ МВД России г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области | Ленинградская область, Гатчинский район, Пудостьское сельское поселение, промзона №2, участок №3 |
| ГУ МВД России по Саратовской области | г. Энгельс, ул. Красноярская, д. 5 |
| УМВД России по Сахалинской области | Анивский район, село Троицкое |
| ГУ МВД России Свердловской области | г. Екатеринбург, проспект Горнистов, д. 15 литер 4 |
| УМВД России по Смоленской области | Духовищенский район, деревня Воронино |
| УМВД России по Тамбовской области | г. Тамбов, Ново-Рубежный переулок, д. 13 |
| УМВД России по Тверской области | г. Тверь, ул. Большие Перемерки, д. 40 |
| УМВД России по Томской области | г. Томск, Карский переулок, д. 23А |
| УМВД России по Тульской области | г. Кимовск, микрорайон Новый |
| УМВД России по Тюменской области | г. Тюмень, ул. Харьковская, д. 72 |
| УМВД России по Ульяновской области | село Эчкаюн |
| ГУ МВД России по Челябинской области | г. Челябинск, Копейское шоссе, д. 13П |
| УМВД России по Ярославской области | поселок Красный Бор, ул. Верхняя дача, д. 11 |
| УМВД России по Ханты-Мансийскому АО Югре | г. Сургут, ул. Профсоюзов, д. 54/1 |
| УМВД России по Ямало-Ненецкому АО | Надымский район, г. Надым, район Аэропорта, здание вахтовых бригад «Вахтовик» №12072729 |
| ГУ МВД России по г. Москве | г. Москва, 64-й км Варшавского шоссе, поселок Вороновское, деревня Сахарово |
| ГУ МВД России по Московской области | городское поселение Егорьевск, деревня Костылёво, стр. 107, тел.: +7 (496 40) 56-307 |
| ГУ МВД России по Московской области | г. Королёв, ул. Марии Цветаевой, д. 27 |
Красное Село. Как устроен центр временного содержания иностранных граждан
Центр временного содержания иностранных граждан в Петербурге открыли в конце 2009 года. С января 2010-го он начал принимать нелегальных мигрантов. На открытии губернатор города Валентина Матвиенко подчеркнула, что это — «не пятизвездочный отель», а место, где иностранцы будут ожидать депортации или выдворения.
В восьмиэтажном здании на окраине Красного Села до этого было общежитие. На четвертом этаже сейчас расположены камеры для нарушителей, осужденных, а иногда и тяжело больных; на пятом-седьмом этажах живут мужчины, а на восьмом — женщины. По словам наблюдателей, условия на этажах — как в общежитии, но с одной оговоркой: двери на этаж запираются.
При открытии центра утверждалось, что семьям предоставят отдельные комнаты. Однако посещавшие иностранцев наблюдатели рассказывают, что сотрудники центра часто отказываются селить детей и родителей вместе.
Изначально учреждением руководило МВД, но после передачи центров в ведение ФМС в 2014 году руководство здесь сменилось. Всего спустя два с половиной года, в апреле 2016-го, в связи с ликвидацией миграционной службы центры вернулись под управление МВД.
Решетки, простыни, побеги
С начала работы петербургского центра оттуда регулярно поступают сообщения о побегах. В 2011 году за два месяца из учреждения трижды бежали иностранцы. 31 августа двое граждан Узбекистана и эстонец, отжав решетку окна на седьмом этаже, спустились по простыням и скрылись. 4 сентября сбежали еще трое иностранцев; 20 сентября снова трое мигрантов спустились из окна четвертого этажа по связанным простыням. В апреле 2012 года из Красного Села бежали 11 иностранцев — граждане Таджикистана и Узбекистана. После этого был уволен начальник центра Виталий Улев.
Продолжились побеги и в следующие годы. В 2014-м учреждение самовольно покинули восемь мигрантов — граждане Азербайджана, Узбекистана, Таджикистана и Молдовы. 9 мая 2016 года скрылись еще трое иностранцев.
В августе 2013 года силовики Петербурга вслед за коллегами из Москвы проводили массовые задержания мигрантов. В рассчитанном на 176 человек центре находились 308 иностранцев; РИА «Новости» писало, что из-за нехватки мест 20 мигрантов ночевали в автобусах.
В 2015 году поправки, внесенные в закон об ОНК, позволили общественным наблюдателям посещать центры для иностранцев. С этого момента в прессе стало появляться больше информации об условиях содержания мигрантов. Однако первые несколько месяцев членам петербургской комиссии отказывали в доступе в учреждения ФМС. В конце 2016 года у нового состава ОНК также возникли проблемы с допуском; вновь посещение разрешили только после обсуждения с администрацией центра.
Без документов, лекарств и удобств
Правозащитники выделяют несколько ключевых проблем петербургского центра для иностранцев. Одна из них — неоправданно долгое ожидание депортации или выдворения. Дольше всего высылки обычно приходится ждать лицам без гражданства.
Этот статус часто приобретают люди с советскими паспортами, приехавшие в Россию из бывших союзных республик и не менявшие документы после распада СССР. Еще одна категория — жители востока Украины, потерявшие паспорта.
«Если человек без паспорта и прописка у него в Луганске, то это патовая ситуация, потому что его паспорт никак не восстановить. Центр посылает официальный запрос в Киев, и Киев отвечает, что у нас нет контроля над этой территорией», — рассказывает член петербургской ОНК Яна Теплицкая. Когда Украина все же соглашается принять своих граждан из областей, подконтрольных сепаратистам, депортируемых ожидает проверка в СБУ.
Максимальный срок содержания в центрах для лиц без гражданства — два года. На практике их отпускают раньше — по истечении срока, который суд отводит приставам на оформление всех бумаг для депортации, и когда другая страна отказывается принимать апатрида. Однако вышедшего в город иностранца могут вновь задержать и доставить в центр. Адвокат Ольга Цейтлина поясняет, что в российских законах для таких людей не прописан механизм легализации.
В октябре 2016 года в петербургском центре умер Вепхвия Сордия. Его пытались выдворить в Грузию, но страна не признала его своим гражданином. В первый раз мужчину задержали в октябре 2014 года; в феврале 2015-го суд его выпустил, но обязал самостоятельно покинуть Россию. В конце 2015 года Сордию снова отправили в центр. К августу 2016-го у него обострились хронические болезни. Его госпитализировали, но не оставили в стационаре и рекомендовали «наблюдение и лечение по месту жительства». Сордию вернули в центр, откуда его отпустили только 8 октября; в тот же день он умер в больнице.
Еще одна серьезная проблема учреждений для иностранцев — недоступность медицинской помощи. «Умер Сордия из-за неоказания медпомощи. Там только фельдшер, там нет квалифицированных специалистов и нет средств для отправки в медучреждения кроме экстренной помощи. В больницу возят очень-очень редко, когда умираешь», — говорит адвокат Ольга Цейтлина, которая оказывает юридическую помощь мигрантам.
Член ОНК Яна Теплицкая называет ситуацию с медициной в центре для выдворяемых и депортируемых катастрофической. Мигранты могут рассчитывать на помощь врача только в самых экстренных случаях, говорит она. Так, по словам Теплицкой, скорая в Петербурге отказалась госпитализировать девушку с опухолью, поскольку на тот момент новообразование еще не угрожало ее жизни. Необходимое обследование иностранка пройти так и не смогла.
В учреждении работает только фельдшер. В официальном ответе администрации центра членам ОНК говорилось, что в штате заявлена должность врача, но найти специалиста, который согласится на установленный оклад, невозможно. В учреждении признают проблемы с содержанием больных туберкулезом и ВИЧ-инфицированных, которым в центре просто не могут обеспечить полноценное лечение.
Другая проблема выдворяемых мигрантов — изъятие детей, несмотря на гарантированное законом право родителей жить с ними совместно. Несовершеннолетних в Петербурге отправляют либо в больницу имени Цимбалина (обычно это дети до трех лет), либо в приют «Транзит».
«Детей изымают еще на подходе, они не помещаются в СУВСИГ. Детей начинают отнимать в отделах полиции. По разным поводам», — рассказывает бывший член ОНК Леонид Агафонов. В центре для иностранцев это объясняют отсутствием условий для содержания детей. Правозащитник вспоминает историю пятимесячного Умарали Назарова, которого отобрали у матери полицейские. Ребенка отправили в больницу имени Цимбалина, где он скончался на следующий день. Его мать вскоре выдворили из страны.
«Это целая проблема, что детей отдельно отправляют от матерей в основном. Детей до суда изымают, и они не попадают в судебное решение. То есть на них не заложены деньги в бюджете, и их выдворяют по отдельности», — поясняет Агафонов. Например, двух детей гражданки Узбекистана отправили на родину на самолете с сопровождающим только через два месяца после депортации их матери, рассказывает общественник. По прилету в Ташкент детей сначала отправили в детский дом, добавляет он. Жаловаться в ЕСПЧ на такие действия иностранцы не готовы.
Наблюдателям из нового состава ОНК сотрудники центра говорили, что стараются согласовать время депортации с приютом или больницей и отправить мать и ребенка одним рейсом.
Правозащитники слышали много жалоб и на бытовые условия в центре. Сейчас адвокат Ольга Цейтлина подает жалобу в ЕСПЧ на содержание своего клиента в камере. Там он находится больше года. По словам адвоката, юридических оснований для изоляции иностранцев нет, однако это обычная практика: «Их туда помещают не на каких-то основаниях. Просто так администрация решила. Как правило, помещают либо тех, кто был судим, либо если нежелательные, либо тех, кто плохо себя ведет, либо долго не могут выдворить, либо депортация».
Нелегалы рассказывали членам ОНК о коротких прогулках по 15 минут, плохой еде и нехватке средств гигиены. Многие предметы обихода им приходится покупать самим. Кристина Чебан вспоминает, что сама платила сантехнику за починку стиральной машины в центре, а сломавшийся унитаз на женском этаже администрация не могла привести в порядок три недели.
Кроме этого, бывший член ОНК Агафонов обращает внимание на то, что в отличие от учреждений ФСИН в центре для содержания иностранцев не установлены нормы питания для беременных женщин.
На каждом этаже центра есть «старший». «Он сам наводит порядок, у старшего по этажу есть телефон, отдельная комната, в которой он живет. Все передачки идут через него, деньги ему на телефон кидают. Он уважаемый человек, потому что телефон у него есть в любое время дня, и он может дать позвонить», — объясняет Агафонов. Наблюдатель отмечает, что в центре были случаи избиения иностранцев сотрудниками администрации, но жалобы не давали никаких результатов. Яна Теплицкая о случаях насилия в учреждении не слышала.
Говоря о передаче центра в ведение МВД от ФМС, Агафонов отмечает, что сотрудники среднего звена и заместители руководителя сохранили свои места. По мнению общественника, проблемы центров после очередной реформы остались прежними.
«Они как работали, так и работают. Мировоззрение у людей не поменяется из-за того, что они табличку поменяли», — резюмирует бывший член ОНК.
Как общественность может контролировать спецприемник для иностранцев - МК Нижний Новгород
«Негражданин меж двух миров»
24.10.2014 в 13:23, просмотров: 3445Спецприемник для иностранных граждан появился в Нижнем Новгороде относительно недавно. И стал своеобразной «аномальной зоной» УФМС. Например, по всей стране работа в приемниках-распределителях для иностранцев членов ОНК (общественно наблюдательных комиссий) законом никак не регламентирована.
Занимательная бюрократия
Начнем мы с конкретного обитателя этого заведения, которому удалось связаться с «МК в НН». 41-летний Давид Хмелидзе – гражданин Грузии. Но это весьма условно, поскольку его гражданская принадлежность уже долгое время никак не определена. Да и биография у него занятная. Хмелидзе родился в Абхазии. В 1992 году переехал в Россию, так как не хотел участвовать в абхазо-грузинском конфликте: «У меня и с той стороны родственники, и с этой. В кого мне стрелять?» - удивляется Давид. Сначала он пытался торговать вместе с дядей, но быстро прогорел.
А далее началась криминальная биография: был судим за кражу, затем еще несколько раз за причинение вреда здоровью. Сам он это связывает со своим вспыльчивым характером и горячей кавказской кровью. Тем не менее, в перерывах между отсидками работал: копал землю, грузил, ремонтировал квартиры. В 2013 году Хмелидзе отбывал наказание в знаменитой колонии №14 в Сухобезводном, которая в последнее время гремит на всю страну. По его рассказам, там он потерял 40 килограммов веса из-за нечеловеческих условий содержания (на еду отводилось 5 минут, и люди просто не успевали толком поесть).
- Помимо телесных наказаний применялось еще и психологическое давление. Заставляли делать бесполезную работу. Например, просеивать землю и носить в другой конец колонии, потом снова просеивать и носить обратно. Постоянные оскорбления и крик со стороны «козлов» (осужденных, которые работают на администрацию. – Авт.). Зато после окончания срока меня направили в спецприемник Балахны. Там условия весьма комфортные – у нас была плитка прямо в камере, по территории спецприемника мы могли свободно передвигаться, готовили еду себе сами и даже посылали гонца на рынок за продуктами. Просто пионерлагерь!
А вот далее начинается занимательная бюрократия. Паспорт Хмелидзе потерял еще в 1989 году. С тех пор из документов у него только справка об освобождении и свидетельство о рождении. Поскольку никакой другой паспорт не получал, то он теперь человек без гражданства. При этом имеется распоряжение заместителя министра юстиции о нежелательности пребывания Хмелидзе на территории РФ. Но депортировать его некуда, потому что он «негражданин». Но и отпустить на все четыре стороны нельзя, потому что есть распоряжение о нежелательности.
В результате человек буквально «завис меж двух миров», и никто не знает, что с ним делать. Наказание отбыл, виновным не признан, а содержится в неволе уже больше года - и конца этому не видно. Технически, здесь нужна помощь адвоката, который бы это распоряжение отменил и помог оформить документы. Но за это никто не возьмется. Кстати, это далеко не единичный случай. В одном из выпусков «МК в Нижнем» мы рассказывали о похожей истории с гражданином Украины. Он также долгое время «зависает» в Нижнем Новгороде.
Хмелидзе тем временем прослыл в спецприемнике заядлым скандалистом. Постоянно жалуется на прокисшую еду, что кипяток выдают в строго определенные часы, а прогулки только один раз в день - по часу. При этом запрещают курить в помещении, что, по его мнению, является пыткой. Но самое главное, нет газет, журналов, а телевизор только с одним каналом, по которому нельзя толком узнать, что происходит в стране и мире.
Есть за что похвалить
По мнению члена нижегородской ОНК Дмитрия Утукина, проблема в том, что деятельность специальных приемников слабо регламентирована. Не ясен порядок посещения их родственниками и адвокатами. Нет нормы прогулок и посылок. Тем не менее, в целом условия содержания можно назвать прекрасными.
- То есть на посылки обитатели имеют право, а вот в каком объеме – не ясно. Все это создает возможность для произвола. То есть на блага ты имеешь право, только пока начальник учреждения этого хочет. Если отношения с ним испорчены, обязанности предоставлять свидание или прогулку у него нет. Все это требует существенной доработки. Получается, что начальник попросту не должен предоставлять тот же кипяток. То, что его выдают несколько раз в день - это добрая воля. Та же история с газетами, журналами и телевизором. Есть упоминание о том, что мигранты могут читать, слушать радио, смотреть телевизор, но нет обязанности всем этим их обеспечить.
Увы, прогулки несколько раз в день всем курящим обеспечить попросту нереально, поскольку персонал учреждения весьма ограничен.
Мы проверили документы, которые регламентируют питание мигрантов. У спецприемника заключен договор с частным предпринимателем, который поставляет туда еду. Нормы вполне адекватные. Пища простая – каши, котлеты, супы. В целом, можно сказать, что условия в спецприемнике отличные. Особенно по сравнению с местами лишения свободы, следственными изоляторами и ИВС. Помещение новое, камеры просторные и светлые. Есть горячая вода, отдельный санузел. Нормальные, выложенные плиткой душевые комнаты. Есть возможность постирать вещи. Хорошая вентиляция.
Увы, как уже говорилось выше, проблемы на правовом уровне. В законе об ОНК учреждения УФМС не прописаны. Например, посещения их наблюдателями не регламентировано. То есть туда пускают «по желанию». Препятствий не чинят, хотя вроде как и не обязаны пускать. На практике же члены ОНК могут посещать камеры, но не фотографировать для отчета. Могут знакомиться с документами, но не копировать. Нельзя вести аудиозапись при беседе с мигрантами. И как в такой ситуации работать?
- Например, две недели назад мы проверяли условия содержания мигрантки, проходящей свидетелем по уголовному делу, которое сопровождает УФСБ региона, - продолжает Утукин. - Нас допустили в ее камеру и дали поговорить. Жалоб она не высказала. Позже мы вновь попросили с ней встретиться, однако нам в этом было отказано без объяснений причин. Это притом, что мандат ОНК не предполагает вмешательство в уголовные дела и нас интересовали лишь условия ее содержания. Иными словами, общественный контроль в таких местах может быть в любой момент затруднен или вовсе прекращен, если начальнику учреждения что-то не понравится.
Москва, Центр временного содержания мигрантов в Сахарово: неспокойные будни
Центр временного содержания иностранных граждан (ЦВСИГ) в Сахарово (Новая Москва). Сюда привозят иностранцев, в отношении которых столичными судами вынесено решение о выдворении. Это режимное учреждение, находящееся в подчинении МВД России. Его посещение строго ограничено. Когда я узнала о запланированной поездке в ЦВСИГ представителей Международной Федерации обществ Красного Креста и Красного Полумесяца (МФОККиКП) и Российского Красного Креста, то попросила главу регионального представительства МФОККиКП в России Даврона Мухамадиевапоходатайствовать о том, чтобы мне разрешили посетить центр вместе с ними. Разрешение было получено.
– Каждый раз, когда мы приезжаем в центр, мы проводим встречи с мигрантами и спрашиваем, какие у них есть вопросы, проблемы. Обычно с нами бывает кто-то из руководства центра. Как правило, во время нашего визита очень многие вопросы решаются прямо там на месте. Вы сейчас и сами увидите, как это происходит, – говорит Даврон Мухамадиев, пока мы едем в Сахарово.
– Как давно вы сотрудничаете с московским ЦВСИГ?
– Мы начали сотрудничать с центром в августе 2015 года. До этого у нас были точечные контакты с учреждениями временного содержания иностранцев – во время событий в Гольяново летом 2013 года, и после инцидента со вскрытием вен в Сахарово в феврале 2015 года. Когда мы получили разрешение посетить центр в Сахарово, там уже было новое руководство, так как весь прежний руководящий состав и часть сотрудников, при которых произошел этот инцидент, были уволены. Мы сказали новому руководителю Алексею Лагоде, что нас беспокоит психологическая атмосфера в центре, когда люди уже идут на крайний шаг, вскрывая себе вены в знак протеста, и предложили систематическое сотрудничество с тем, чтобы снизить градус напряженности в центре – люди поймут, что кто-то еще о них заботится.
Вот уже полтора года мы ежемесячно посещаем центр и помогаем улучшать условия содержания людей. В личном плане с руководством этого центра приятно общаться, потому что они проявляют к задержанным чисто человеческий подход, который зачастую выходит за рамки их функциональных обязанностей.
– В чем это выражается?
– Они участвуют в личных судьбах, стараются помочь каждому человеку как можно скорее покинуть это заведение. Например, в один из своих приездов мы увидели там парня-молдаванина, который раньше стоял у церкви и просил подаяние. Его задержали, поскольку у него не было документов, привезли в центр. Фактически он лицо без гражданства (ЛБГ). При этом у него есть ментальные нарушения. В центре нам сказали: два года он здесь будет сидеть, а затем выйдет на свободу, и что с ним будет дальше – неизвестно, поэтому сотрудники центра договорились с церковью, чтобы в дальнейшем он жил и работал при храме.
В других ситуациях сотрудники центра сами обращаются к нам или в консульства и просят ускорить процедуру идентификации личности человека. Я заметил, что руководство ЦВСИГа пытается минимизировать атмосферу лишения свободы внутри заведения. Они озаботились организацией досуга людей – сотрудники скинулись и на свои собственные деньги купили шашки, шахматы. Тогда мы им предложили помощь в этом деле – привезли еще комплекты шахмат, шашек, волейбольных мячей, а для женщин – модные женские журналы.
– После инцидента со вскрытием вен было много нареканий в адрес московского ЦВСИГ со стороны правозащитников. В частности, в центре не хватало туалетной бумаги, других средств гигиены, людям не давали телефоны, чтобы позвонить, редко выводили на прогулки, и не была обеспечена приватность отхожих мест. Как изменилась ситуация?
Даврон Мухамадиев
– Туалетная бумага, средства гигиены никогда лишними не бывают. Каждый месяц мы привозим с собой по мере необходимости средства гигиены, аптечки первой помощи, продукты быстрого приготовления, конфеты, шоколад. Вместе с администрацией мы выслушиваем нужды этих людей и находим решение многих проблем. Например, первый вопрос, который мы задали врачам медицинского отдела центра, – как обстоит дело с выявлением туберкулеза среди подопечных центра. Ведь люди здесь живут по несколько человек в одном помещении. Они задумались, и начальник сказал: «Спасибо, что обратили внимание на эту проблему. Через стенку у нас Многофункциональный миграционный центр (ММЦ), мы с ними согласуем этот вопрос и будем проводить флюорографию наших людей у них». Это очень важный момент, и сейчас такая работа поставлена.
В центр попадали и ВИЧ-инфицированные. Их держали в отдельной комнате. Мы спросили, почему они содержатся в отдельном помещении – они же не могут заразить кого-то воздушно-капельным путем. Мы сказали, что не нужно обращать на них какого-то особого внимания, и не нужно никому говорить об их диагнозе, чтобы не было стигмы. Уже к следующему нашему приезду все они были расселены с другими людьми.
Следующая проблема, о которой вы упомянули, – пользование телефонами. Их выдают во время прогулок. Выдавать телефоны на руки не имеет смысла, потому что в помещениях нет розеток. Кроме того, в центре нельзя фотографировать и снимать видео, поэтому, когда они просят, им выдают телефоны, с которых они могут только звонить, вставив свою сим-карту. Сейчас мы прорабатываем вопрос о поставке в центр небольшой партии самых простых мобильных телефонов, чтобы люди могли беспрепятственно ими пользоваться.
Недавно мы обсуждали и вопрос о приватности туалетов. Сейчас в камерах это перегородка – где-то она с человеческий рост, где-то ниже. Но таковы требования внутренних правил – помещения находятся под видеонаблюдением и должны просматриваться. Мы предложили: давайте тогда хотя бы сделаем занавески, как в душевых кабинах. Мы готовы выделить средства на установку таких занавесок, чтобы обеспечить людям хоть какую-то приватность. Сейчас этот вопрос также прорабатывается.
– То есть в данном случае в миссию Красного Креста входит не только оказание гуманитарной помощи?
– Конечно. Наша миссия заключается еще и в том, чтобы по возможности обратить внимание на этих людей, чтобы они чувствовали, что они не забыты. Кроме того, когда мы посещаем спецприемник, в этом есть определенный элемент контроля, потому что в наших беседах люди открыто говорят о своих нуждах, у нас есть возможность индивидуально поговорить с конкретным человеком и помочь в решении его проблемы. Это важный эмоциональный момент – люди видят, что ими кто-то занимается.
Во время каждой такой встречи мы просим мигрантов, когда они вернутся на родину, чтобы они предостерегали своих земляков от нарушений законодательства и объясняли им, что есть набор несложных правил, которые позволят избежать выдворения. Например, кто-то паспорт потерял, кто-то миграционную карту. Когда встает вопрос об идентификации личности, выясняется, что у людей нет даже копии паспорта. Мы им говорим: разве сложно отсканировать, сделать несколько ксерокопий паспорта, оставить их у знакомых, сфотографировать на телефон. Они улыбаются, начинают понимать, что это можно было сделать, но не додумались раньше.
На всех встречах мы уделяем внимание правилам легализации. Большинство из обитателей центра стали жертвами подложных документов. Приезжая сюда, вместо того, чтобы пойти в ММЦ, они обращаются к знакомым, которые предлагают им свои услуги или услуги других посредников. Мы им говорим: не легче ли пойти и за те же деньги сделать легальные документы. Поэтому мы, с одной стороны, призываем принимающую сторону создавать условия для мигрантов, с другой – призываем приезжих, чтобы они готовились к поездке, еще находясь дома. По всей Центральной Азии работают консультативные центры для мигрантов, в том числе в офисах Красного Креста и Красного Полумесяца. Но они не идут в такие центры, считают, что те знакомые, которые здесь находятся, – это лучший источник информации. А потом попадают в истории. Жалко их. Эмоционально очень сложно бывает, потому что многие попадают сюда по незнанию, по глупости, нелепости.
– Вы там бываете каждый месяц. На что чаще всего жалуются мигранты, какие просьбы или пожелания есть у людей?
– У всех одно пожелание – чтобы их быстрее отправили домой. Как я уже сказал, мы вместе с администрацией центра выходим на посольства и консульства с тем, чтобы они помогали быстрее получать ответы на запросы по подтверждению личности. На сегодняшний день самое откликающееся посольство – это посольство Таджикистана. Об этом говорят сами сотрудники ЦВСИГ. Затем идёт Кыргызстан, Азербайджан и Узбекистан. Мы с консульством Таджикистана договорились практиковать совместные приезды в центр чтобы разъяснять людям процедуру оформление документов по выдворению – когда люди знают, у них и нервозности меньше становится. Одно такое совместное посещение у нас уже состоялось.
У российского Красного Креста есть один из самых крупных в мире Центров розыска и информации. Он находится в Москве, и мы предложили по своим каналам через общества КК и КП в этих странах выходить на паспортные столы, чтобы ускорить процесс получения информации о людях. Сейчас этот вопрос рассматривается руководством ЦВСИГ. В принципе, в каждый свой приезд мы видим мало знакомых лиц, люди меняются, значит – вопросы решаются, их отправляют домой. Это хорошо.
Коробки с шоколадом от Красного Креста
– Вы говорите, что по внутреннему распорядку есть ограничения – в плане пользования телефонами, приватности туалетов и так далее. А вы не предлагали руководству МВД внести какие-то изменения в эти внутренние инструкции, чтобы оптимизировать условия содержания людей?
– Наш мандат позволяет нам давать такие рекомендации, и у нас очень хорошая модель работы была выстроена с ФМС. Но сейчас, после передачи миграционной службы в ведение МВД, мы только начинаем налаживать отношения с этим ведомством. Мы всегда это делаем гибко и дипломатично. Красный Крест не является правозащитной организацией, и наша задача – оказание помощи и содействие в решении тех или иных вопросов, а не публичная критика кого-либо. В конечном итоге все решает государство, и последнее слово за ним. Поэтому все свои вопросы мы обсуждаем конкретно с теми людьми, от которых зависит их решение, а не в публичном пространстве.
Поскольку мы – общественная организация, у нас нет рычагов давления на госструктуры. Наша роль является вспомогательной и заключается в том, чтобы в пределах существующего правового поля максимально помогать создавать для людей нормальные условия. В данном случае опыт нашей работы с ЦВСИГ в Сахарово – пример такой модели сотрудничества, когда стороны с пониманием относятся к мандатам друг друга. Это еще и позитивный пример того, как путем конструктивного обсуждения можно решить очень многие проблемы. Я бы еще порекомендовал руководствам других ЦВСИГ приезжать в Москву, перенимать у коллег опыт их взаимодействия и с самим контингентом центра, и с общественными организациями, – отметил Даврон Мухамадиев.
Откровенный разговор
Центру в Сахарово около двух лет. Раньше здесь располагалась воинская часть. Перед тем, как перевести сюда ЦВСИГ, здания реконструировали и отремонтировали. В одном из двух многоэтажных корпусов содержатся женщины, в другом – мужчины. Московский ЦВСИГ – самый большой в России. Он рассчитан на 1018 человек. В день нашего приезда в нем находились 633 мигранта. Эта цифра постоянно меняется – ежедневно одних иностранцев привозят, других увозят на выдворение.
Нас встретил замначальника ЦВСИГ Иван Серафимович Глинов. Даврон сразу приступает к обсуждению медицинских проблем. Иван Серафимович информирует:
– Мы начали создавать медицинский блок, в котором будет несколько кабинетов – процедурный, гинекологический, стоматологический. У нас есть врачи, но, если нужны узкие специалисты, сейчас мы вынуждены отправлять людей на лечение в Москву или Солнечногорск. Если необходима экстренная медицинская помощь, мы вызываем скорую, и больного отвозят в Москву. Бывает, что требуется помощь психиатра, ведь к нам попадают разные люди, в том числе наркоманы, алкоголики, проявляющие агрессию. А если уж беременная у нас появляется, то мы бьем во все колокола, звоним в посольство, и отправляем ее вне очереди, – говорит Глинов.
После короткой беседы мы идем на встречу с содержащимися в центре женщинами. «Обычно мы просим собрать именно женщин, поскольку они более уязвимы», – поясняет Даврон. Фото- и видеосъемка в центре запрещена, нам разрешили фотографировать только в столовой, где нас уже ожидали порядка 40 женщин разных возрастов. Среди них – гражданки Узбекистана, Киргизии, Молдавии, Украины, Вьетнама, Китая.
На встрече с содержащимися в ЦВСИГ женщинами
Даврон Мухамадиев представляется и в нескольких словах рассказывает о Красном Кресте:
– Мы в основном занимаемся вопросами здравоохранения, улучшением жизни людей и оказанием помощи при чрезвычайных ситуациях. Все вы, наверное, слышали о туберкулезе, что вы знаете об этом заболевании? – спрашивает он.
– (Реплики из зала). Есть открытая, есть закрытая форма… Чаще болеют те, кто курят…
– А как узнать, есть у человека туберкулез или нет? Какие симптомы туберкулеза вы знаете?
– Кашель, мокрота… Худеет человек…
– Кашель, температура – это верно. И еще – если вы просыпаетесь ночью, у вас мокрая простынь от того, что вы сильно потеете, и так продолжает неделю-две, то нужно сразу идти к врачу, – разъясняет Даврон Мухамадиев. – Я понимаю, что вы приезжаете работать, экономите на всём, живете в комнате, где живут еще 5-6 человек. Но если там один человек заболеет, есть риск заболеть всем. Поэтому на эти вопросы нужно обращать внимание. Депортация, штрафы – всё это не так важно по сравнению со здоровьем человека. Будете здоровы, через 2-3 года снимут с вас запреты, или на родине найдете работу, там будете работать, а захотите приехать – приедете обратно. Но о своем здоровье вы должны думать сегодня. Про ВИЧ что знаете?
– (Реплики из зала). Примерно слышали… Это вульгарная жизнь… Предохраняться надо, потому что передается через половой контакт… Посуда если общая…
– Давайте проясним: туберкулез передается воздушно-капельным путем, поэтому больного туберкулезом сразу изолируют от других в отдельную палату. Но ВИЧ через посуду, мыло душ, поцелуи не передается, – разъясняет Даврон. – Не обязательно вульгарная жизнь. ВИЧ передается через кровь – можно заразиться у недобросовестного стоматолога. Кто здесь замужем? – (многие поднимают руки). – Сколько мужа не видели? Наверное, несколько месяцев. Вот когда вы приедете домой, вы должны сказать ему: «Дорогой, пойдем, вместе – ты и я – сдадим анализ на ВИЧ, только потом у нас будут близкие отношения». Если вы вместе с ним пойдете, и вместе сдадите анализы, то у вас обоих в душе не будет никакого недоверия.
– (Женщины улыбаются). Мой не поймет… А мой, знаете, что мне скажет на это…
– А вы скажите ему: «Я в себе уверена, если ты в себе уверен, то для тебя это не должно быть проблемой», – настаивает Даврон. – А теперь расскажите, кто из вас по какой причине здесь оказался?
Даврон Мухамадиев отвечает на вопросы женщин-мигранток
– Я паспорт потеряла… Регистрация фальшивая была… А у меня документы украли…
– А мой паспорт в полиции держат и не отдают. Папа вчера ходил, но ему не отдали, – говорит гражданка Узбекистана, представившаяся Хуснорой.
– Запишите номер папы, я позвоню ему, и мы этот вопрос решим. Только, пожалуйста, сообщайте нам достоверную информацию, чтобы не получилось так, что мы звоним в полицию, а нам там скажут, что это неправда. И нас больше никто слушать не будет.
Другая женщина из Узбекистана также жалуется, что паспорт лежит в полиции. Стали выяснить, сообщала ли она об этом руководству центра – оказалось, что нет, есть ли у нее муж – да, есть. «Пусть муж пойдет и займется решением этого вопроса», – говорит Даврон и пишет при этом свой телефон на случай, если понадобится помощь.
– Сделайте несколько копий загранпаспорта, оставьте их дома у родственников и знакомых, – советует он. – Вы должны понимать, что каждый из нас сам за себя отвечает.
– А если зарплату задерживают или не платят? – спрашивает девушка из Киргизии.
– У вас был договор с работодателем? – молчание. – А у кого из вас он был?
Поднимаются две руки.
– А если в частной фирме работаешь? – спрашивает та же девушка.
На встрече в ЦВСИГ с женщинами-мигрантками
Даврон устраивает небольшой правовой ликбез, рассказывает, что такое трудовое рабство, и объяснят, что договор нужен в любом случае, так как это гарантия обеспечения прав работника:
– Даже если работаете у частников, вы должны сами сказать работодателю: давай подпишем договор. Не соглашается – идите к другому, ищите того, кто заключит договор. Когда у вас есть договор, вы будете вовремя получать зарплату, если вы заболеете, у вас будет больничный. Если каждый будет настаивать, работодатель будет вынужден подписать договор. А вы не настаиваете – с вами и не заключают. Если у вас есть договор, вам на месяц-другой задержат зарплату, но в итоге выплатят, потому что с судами никто связываться не хочет. И никому не верьте – родственникам, друзьям. Вы должны сами находить информацию, обращаться в миграционные центры. У Красного Креста во всех странах Центральной Азии есть центры, где обучают мигрантов. Если вы придете в офис Красного Креста в вашей стране, вы получите всю информацию о том, как сделать патент, зарегистрироваться, трудоустроиться, как избежать мошенников. Но вы туда не идете. А потом здесь мы слышим: я знакомым дала 5 тысяч рублей, мне сделали документы, а они оказались фальшивыми. И вы попадаете в этот центр. Перед тем, как ехать сюда, вы должны узнать правила пребывания в этой стране. Законы постоянно меняются. Интернет на родине у всех есть?
– Да.
– Почему бы вам не зайти туда и не посмотреть российские законы? Есть еще вопросы? – молчание.
– Какие есть пожелания? Есть ли жалобы по условиям содержания здесь? – подключаюсь к разговору я.
– Быстрее уехать домой хотим… Кормят плохо. Каждый день суп и каша. Мясо не дают…
– А если родственники продукты приносят, принимают?
– Да, все передают.
– Прогулки каждый день? Сколько часов?
– Каждый день. Час, иногда два.
– Постельное белье у всех есть? Туалетная бумага, средства гигиены?
– Все есть.
– Телефоны дают позвонить родным?
– Каждый третий день на два часа.
– Сколько времени здесь находитесь?
Кто-то неделю, кто-то 10-15 дней, другие – месяц, два. Женщина из Узбекистана, которая пребывает в центре уже несколько месяцев, рассказывает свою историю. Она живет в Москве три года с паспортом ЛБГ, выданным в Узбекистане. Ее пребывание в России давно просрочено. Обещали помочь с оформлением гражданства и обманули. «Пришла в фирму, заплатила там 25 тысяч рублей, деньги взяли, но ничего не сделали», – сетует она.
– Почему сразу не обратились в ФМС? Если у вас есть паспорт ЛБГ, вы за несколько месяцев без всяких фирм могли получить российское гражданство, – говорит Даврон.
– Я не знала…
На встрече в ЦВСИГ с женщинами-мигрантками
Встает гражданка Вьетнама, говорит, что здесь уже 18 дней, спрашивает, когда отправят домой.
– Если решение суда о выдворении уже вступило в силу, и есть родственники, которые могут купить билет на родину, то скажите им, чтобы они оплатили билет, и вас отправят очень быстро. Если нет денег, то отправят за счет государства в порядке очереди – после тех, кто находится здесь дольше вас, – поясняет Даврон и в заключение спрашивает: – Если когда-нибудь вернетесь в Россию, повторите свои ошибки?
– Не повторим, но вернемся, – смеясь, почти хором отвечают женщины.
Сразу после встречи Даврон звонит папе Хусноры. Выяснилось, что паспорт дочери находится у отца, и он уже везет его в ЦВСИГ.
Открытость в рамках режима
В середине декабря 2016 года глава МВД России Владимир Колокольцев на «правительственном часе» в Совете Федерации сообщил, что спецучреждения для содержания выдворяемых иностранцев существуют в 76 субъектах Федерации, однако большинство из них страдают от недостатка финансирования. Около 40 процентов зданий, в которых они находятся, не соответствуют требованиям для таких учреждений. Колокольцев признал, что многие центры временного содержания мигрантов переполнены, а у министерства не хватает денег на выдворение. Парламентарии согласились, что лучший выход – ускорить выдворение правонарушителей за пределы России, чтобы люди содержались в ЦВСИГ не более месяца.
А 21 декабря прошедшего года Госдума внесла изменения в Кодекс об административных правонарушениях, которые смягчают санкции за однократное нарушение правил пребывания иностранных граждан в России. Так, если иностранный гражданин или лицо без гражданства не встал вовремя на миграционный учёт, работал не по указанной в патенте специальности, жил не по месту регистрации, не уведомил соответствующий орган о месте своего проживания в России, ему грозит штраф и, возможно (на усмотрение судьи), административное выдворение из России. То есть выдворение стало необязательной нормой.
Замначальника ЦВСИГ в Сахарово Иван Серафимович Глинов надеется, что изменения в законодательстве помогут снизить нагрузку на московский и другие центры, особенно в регионах с большими миграционными потоками. Но законодательного решения ждут и многие другие вопросы:
– Для нас большая проблема – лица без гражданства. Это не только проблема нашего центра, это вообще проблема всех стран СНГ, – отмечает Иван Серафимович. – Куда отправлять таких людей – неизвестно, так как они не являются гражданами ни одного государства. Другая категория людей, которые у нас «зависают», – это те, у кого есть уголовные штрафы или невыплаченные алименты. Таких людей из страны не выпускают, и он у нас сидит, пока с него не снимут эти штрафы. Сегодня буквально вернули одного иностранца, у которого оказался уголовный штраф. Ему купили билет, отвезли в аэропорт, а пограничники развернули его обратно. С этими людьми тоже что-то нужно делать.
Кроме того, если человек в состоянии сам оплатить свой отъезд, или его родственники готовы это сделать, и заявляет об этом в суде, он не должен попадать в наш центр. В ЦВСИГ должны попадать только те граждане, которые говорят суду о том, что они не в состоянии оплатить билет на родину, либо те, у которых нет документов. А сейчас попадают разные, в том числе и те, кто может оплатить свой проезд и сразу улететь. Надо решать вопрос и с теми, у кого супруг – гражданин России, эти люди к нам тоже не должны попадать.
– Максимальный срок содержания в центре 2 года и 10 дней. Если человека так и не выдворили за это время, что с ним дальше – отпускаете на улицу?
– Отпускаем – мы не имеем права держать дольше. Принимается соответствующее решение суда – к нам попадают и выходят отсюда только по решению суда. Поэтому я говорю, что многие вопросы еще требуют урегулирования.
– Допустим, у попавшего к вам мигранта есть документы. Родные или знакомые собрали деньги на билет, приехали к вам и хотят прямо сегодня отправить их родственника на родину. В течение какого времени решается вопрос отправки?
– Должно вступить в силу решение суда – а это 10-дневный срок, который дается на обжалование. Если обжаловать решение не хотят, то родственники сразу же приходят к судебным приставам, те определяют дату отлета, родственники или сами приставы покупают билет. Как только приговор вступает в законную силу через 10 дней, выдворяемого отправляют. Такие люди у нас не задерживаются больше 10-12 дней. Иностранный гражданин вправе сам купить билет и улететь, он также может не покупать билет, тогда его обязано отправить государство. Судебные приставы сначала стараются взыскать деньги с иностранного гражданина, затем – с организации, в которой он работал, и только потом оплачивает государство.
Замначальника ЦВСИГ в Сахарово Иван Глинов
Мы со своей стороны делаем все для того, чтобы ускорить процесс отправки, и сейчас у нас хорошо налажена работа с судебными приставами. Но когда мы пришли сюда работать в марте 2015 года, то обнаружили что многие иностранные граждане сидели здесь очень долго – по 8 месяцев, по году, некоторые больше полутора лет. Мы начали анализировать и поняли, что многие сидят необоснованно. Документированные, но сидят. Мы стали решать этот вопрос с судебными приставами, потому как в большинстве случаев вопрос затягивался ими. Ведь мы занимаемся содержанием и документированием, а выдворение – задача приставов. Мы исключили необоснованную задержку отправки документированных людей. Сейчас у нас документированные люди более 1,5-2 месяцев не задерживаются.
Что касается недокументированных, то мы самым активным образом стали сотрудничать с посольствами. Посольства начали очень часто сюда приезжать. Для того чтобы ускорить процедуру установления личности, у нас бывают даже прямые контакты, например, с узбекскими правоохранительными органами. Мы находимся в хорошем контакте и с МВД и ФСБ, потому что к нам попадает разный контингент, в том числе и далеко не добропорядочные, имеющие уголовную судимость.
Часто мигранты сами себе вредят. При задержании он говорит, что потерял паспорт и называет неправильную фамилию – Петров вместо Сидоров, думая, что таким образом сможет избежать закрытия въезда в страну. Но он не понимает, что его личность все равно будет установлена, и пока он не будут документирован, никуда не улетит. Только когда он попадает сюда и начинает понимать, что без документов его не отправят, он говорит что он не Петров, а Сидоров. Но он уже прибыл к нам, оформленный под фамилией Петров. Тогда мы начинаем работать заново. Когда посольство подтверждает его личность, мы отвозим эти документы в суд, чтобы суд пересудил, то есть принял новое решение уже по Сидорову. Сейчас Мосгорсуд делает это очень быстро, но на это тоже уходит время.
– Сколько, например, на сегодняшний день в центре недокументированных иностранных граждан и ЛБГ?
– Недокументированных у нас сегодня 25 человек. Дольше всего у нас задерживаются ЛБГ, а также те лица, в отношении которых вменен 39 регламент Европейского суда по правам человека о невысылке людей в страны, где им может грозить смертная казнь. Сейчас у нас ЛБГ – 18 человек и четверо находятся по 39 регламенту. По срокам нахождения в центре на сегодняшний день у нас такие данные: до 10 суток – 170 человек, до 30 суток – 251 человек, до 60 суток – 100 человек, до 90 суток – 54, до 120 суток – 27 и свыше 120 – 39 человек. Я даю вам цифры для общего представления, но они ежедневно меняются. Всего в 2016 году в наш ЦВСИГ поступили 6593 человека.
– Женщины, с которыми мы общались, жаловались на неудовлетворительное питание. В какую сумму в месяц обходится пребывание в центре одного мигранта, и сколько выделяется на питание?
– Это зависит от количества людей, но в среднем пребывание одного человека обходится в сумму от 40 до 50 тысяч рублей в месяц. На питание в сутки выделяется 280 рублей на человека. В рамках этой суммы мы стараемся обеспечить полноценное питание за счет круп, бобовых, которые являются источником белка, овощных супов. Хлеб и сладкий чай раздаются в неограниченных количествах. Все, что приносят родственники, мы передаем.
– Нам сказали, что телефоны выдаются раз в три дня.
– Вопрос заключается не в том, что не позволено пользоваться телефонами, а в том, где их заряжать. Ведь до сих пор в камерах не было розеток. Мы поддержали инициативу правозащитных организаций и недавно установили во всех помещениях розетки – осталось только подать туда электроэнергию. Сейчас у нас в наличии достаточно простых недорогих телефонов, которые закупили мы сами, предоставили нам правозащитники, международные организации. Когда будут работать розетки, мы выдадим на каждую камеру по одному такому телефону, чтобы люди имели постоянный контакт со своими родственниками. В любой момент они могут позвонить правозащитникам, в полицию. До последнего времени у нас в каждой комнате висели списки телефонов правозащитных организаций. Сейчас мы их оставили в коридорах, потому что в камерах их стали срывать.
Нас регулярно посещают правозащитники – Светлана Ганнушкина у нас была, буквально пару месяцев назад приезжал глава Совета по правам человека (СПЧ) Михаил Федотов. Член СПЧ Андрей Бабушкин посещал нас раньше регулярно, а когда увидел, что ситуация идёт на улучшение, стал приезжать реже. Мы выступаем за максимальную открытость нашего центра, чтобы не было каких-то недомолвок, кривотолков и слухов, что мы неправильно ведем себя или плохо относимся к иностранным гражданам.
Кстати, мы собрали довольно богатую библиотеку, люди у нас читают. С гигиеническими принадлежностями проблем нет. Каждый новоприбывший сразу получает зубную пасту, щётку, мыло, мужчины – бритвенные приборы, а также одноразовые простыни, наволочки. Бельё меняется еженедельно. Душевые женщины посещают дважды в неделю, мужчины – один раз.
– У вас много положительных наработок. Опытом с другими региональными центрами обмениваетесь?
– К нам приезжали коллеги из других регионов – Твери, Калуги, Рязани, Дагестана, Чеченской Республики. Смотрели, отмечали, что у них не такие большие потоки людей. В Чечне, например, центр принимает всего 60-70 человек в год, а мы – 6500. Мы предлагали организовать встречу всех центров, чтобы обсудить существующие проблемы, а они у нас общие. В законодательстве есть пробелы. Их нужно озвучить и вынести наши рекомендации правительству. Было бы хорошо, чтобы в этом году такая встреча состоялась, – заключил Иван Глинов.
По моей просьбе мне показали несколько камер – здесь они 4-х и 6-местные. Не хотелось бы называть эти помещения словом «камеры», но решетки на окнах и металлические двери напоминают, что мы находимся не в пансионате. Тем не менее, камеры не произвели на меня удручающего впечатления. В них тепло и убрано, постели аккуратно заправлены чистым бельем. Туалеты и раковины содержатся в чистоте, нет никакого запаха. Под длинным обеденным столом каждый имеет свою полку с посудой. Некоторые комнаты были украшены бумажными гирляндами и новогодней мишурой – чувствуется, что приложились женские руки. Я увидела, что мои собеседники ничего не приукрасили, когда рассказывали мне о центре: ограничение свободы здесь на самом деле стараются сделать условным и кратковременным. И еще ЦВСИГ в Сахарово представляет собой хороший пример конструктивного взаимодействия учреждения правоохранительной системы с гражданским обществом.
Нигора Бухари-заде
Источник
